Вы учились у легенд — Юрия Норштейна, Федора Хитрука, Эдуарда Назарова, Андрея Хржановского. Кто из мастеров был вам ближе по творческому методу, и есть ли наставления, которым вы следуете до сих пор?
С каждым из мастеров было свое общение, каждый оставил след. Но ближе всего были Хитрук и Назаров.
Я вспоминаю фразу Хитрука: «Главное — оркестровка». И жалею, что не спросила, что именно он имел в виду. Для меня эта фраза всякий раз открывается по-новому. Иногда я думаю, что она про взаимодействие всех элементов в фильме. Чувствовать произведение целиком, его начало, конец, середину, уметь в нужный момент выделять акценты.
Получается, режиссер анимации — своеобразный дирижер.
Да. У Хитрука был идеальный слух. Когда он делал фильмы, он очень тщательно готовил музыкальную партитуру. Он показывал нам огромные листы, на которых было расписано по долям секунды, где какой звук или тональность он себе представляет. Он раскрашивал разными цветами фрагменты звуковой дорожки. Невероятная работа, которую он проделывал заранее в своем воображении до того, как начинал фильм. В его картинах прекрасное звуковое решение. Они идеальные по ритму.
У Хитрука и Норштейна были противоположные подходы. Оба очень тщательно готовились. Хитрук говорил: «Перед тем как приступить к фильму, надо придумать его от начала до конца». А Норштейн –– что если продумать фильм от начала до конца еще до съемок, то будет скучно его снимать.
Мне сложно нарисовать звуковую партитуру заранее. Но я обязательно делаю много раскадровок — они помогают думать, фиксируют процесс мысли.
Реалистичности в кадре вы предпочитаете примитивизм. Ваша анимация рукотворна: вы работаете с тушью, кофе, углем. В ней не найти 3D-моделей и компьютерной графики. В чем цифровая анимация проигрывает ручной?
Вероятно, в цифровой анимации нет ошибки, которая может быть допущена человеком, когда он рисует. Это материя, в которой нет души.
В «Трех историях любви» и «Бруте» вы сочетаете рисунок с хроникой. Как вы пришли к этому решению? Почему анимации оказалось недостаточно для погружения в контекст?
Сначала был замысел сделать фильм о Маяковском. И я хотела погрузить его именно в ту эпоху, в начало ХХ века. Мне показалось, что необходимо использовать хронику, графику и живопись художников тех лет, чтобы точнее рассказать историю. Я поехала в Красногорский архив и нашла там фрагменты, обрывки хроники, где, казалось, даже снят сам Маяковский, хотя это был похожий человек. Я дорисовала короткие сохранившиеся кадры из хроники, переход из документального в нарисованное пространство смотрится интересно.
«Где умирают собаки» снят на французской студии. Вы также работали с немцами. Чем отличается производственный процесс за рубежом и у нас?
Большая разница. Особенно в сравнении с французской студией Sacrebleu Productions и ее продюсером Роном Дайенсом. В российской анимации, как правило, никто не вмешивается в процесс. Это и хорошо, и плохо, поскольку иногда взгляд опытного человека со стороны очень нужен автору. Во Франции, прежде чем отправить заявку на финансирование, проект тщательно готовят. Если комиссии в фонде, куда ты подал заявку, нравится сценарий, но есть сомнения, то назначают сценариста-консультанта, который фиксирует проблемы, требующие доработки. А потом еще и продюсер задает тысячу вопросов по поводу сценария.
Те вещи, которые представлялись очевидными, вызывали вопросы. История казалась слишком русской, и нужно было объяснять смысл некоторых кадров. Если не удавалось убедить, приходилось искать другое решение. Это была очень тщательная, творческая работа с продюсером. В разговоре что-то самой становилось понятно. И так — на каждом этапе.
Вы преподаете в Школе-студии анимационного кино ШАР, теперь будете вести магистратуру в Школе дизайне НИУ ВШЭ. Как вырастить автора анимации и укрепить его личный голос?
Мы тщательно отбираем людей. Здесь важны даже не техничность, профессионализм или академичность рисунка — важнее посмотреть, что это за человек, какой у него характер, насколько он, с одной стороны, твердый, с другой, гибкий. Насколько он может прислушиваться и одновременно быть самостоятельным.
Мы показываем студентам много фестивальной анимации. Чтобы у людей появилось желание прислушаться к себе и найти свою интонацию, свой стиль. Мне также важно, чтобы люди взаимодействовали друг с другом в процессе создания коллективных роликов.
Поддерживаете ли вы разделение анимации на детскую и взрослую? Те же «Смешарики» сообщают взрослому не меньше, чем ребенку.
Анимация — очень разная, от примитивной до высшего искусства. Можно вспомнить фильмы, созданные на игольчатом экране Александром Алексеевым: «Ночь на Лысой горе», «Нос» или работы Жоржа Швицгебеля, Кэролайн Лиф.
Действительно, в кино, созданном для детей, например, про Винни-Пуха или в фильме Назарова «Жил-был пес», тоже можно найти философскую глубину. Довольно сложно все это классифицировать. Я любила смотреть того же Винни-Пуха в детстве и с удовольствием смотрю его сейчас, находя для себя что-то новое.
Ваш последний фильм «Лиссабон» — игровой дебют. Вы говорили, что теперь хотите больше работать с актерами. Почему?
Автор в анимации зависит от себя, от своего воображения, от своего мира. В какой-то момент я захотела расширить свою вселенную. В игровом кино в процессе обсуждения и подготовки появляется что-то новое. Всегда неожиданное. Для меня это было очень важно. Мне повезло в анимации поработать с выдающимися актерами: Ниной Руслановой, Светланой Крючковой, Евгением Ткачуком, Алексеем Вертковым. Это актеры, которые добавляли свою интонацию, свою индивидуальность и обогащали фильм.
Они работали за кадром, и мне стало интересно поработать с хорошими актерами в кадре. В «Лиссабоне» снимались Мария Смольникова и Олег Ягодин –– очень хорошие театральные актеры. И дебютанты, совсем молодые Степан Харченко, Евгения Бурмака, которые тоже хорошо справились.
С «Лиссабоном» вы приезжали на «Окно в Европу», как и с «Митиной любовью». Какие у вас остались впечатления от Выборга и смотра? И как вам смена роли с участника на жюри?
А я уже была в жюри на фестивале в Выборге. Это было довольно давно (в 2016 году. — Прим. ред.) Мы работали вместе с режиссером Алексеем Деминым и Алексеем Лебедевым, сценаристом «Смешариков», и отдали гран-при Игорю Ковалеву за фильм «До любви». Это потрясающий фильм. Нам повезло, что он был в программе. Хотя были другие хорошие фильмы. Вообще, анимационный конкурс «Окна в Европу» отличается небольшим количеством фильмов. С одной стороны, это облегчает задачу, но с другой — эти фильмы уже отобраны, и ты выбираешь лучший из лучших, а это сложно. Нужен идеальный слух.
Полина Арженовскова
